Жизнь по своим правилам - Антон Безмолитвенный

И вся эта риторика во имя идеологии «свободы, братства и трудового равноправия», невообразимым диссонансом звучала на фоне повседневной, обрыдло-рутинной жизни людей, доведенных до состояния «усталой обезьяны» – когда единственной оставшейся после работы потребностью является желание поскорее забыться и отключиться перед телевизором – с тем, чтобы на следующий день быть в состоянии выйти на работу и с «максимальным КПД» выполнять свои трудовые обязанности…

Вопросы работы

Люди, находящиеся в состоянии «усталой обезьяны», как правило, не задаются вопросом, почему практически все идеологии (коммунистическая, либеральная, националистическая и т. д.) так настойчиво и безапелляционно призывают к труду. Такие люди вообще редко задаются подобными «абстрактными» вопросами – времени нет. Тут работать надо, на жизнь зарабатывать, кредит выплачивать, детей худо-бедно поднимать – а на подобные темы можно «пофилософствовать» как-нибудь позже, на досуге. Подходящий момент для этого, естественно, так никогда и не наступает. Вся жизнь так и проходит – в бесконечном «зарабатывании» и восстановлении сил после этого.

Может быть, именно поэтому человек, находящийся в состоянии «усталой обезьяны», так легко управляем? Ведь всегда понятно, что ему нужно – денег и отдохнуть. «Усталую обезьяну» можно уподобить ослику, перед лицом которого всегда болтается на веревочке одна морковка (зарплата), а сзади постоянно маячит другая (угроза безработицы, голода и социального отторжения): на тот случай, если первая не окажет серьезного мотивирующего эффекта. Если морковок с обеих сторон не будет, управлять таким осликом – существенно более сложная задача.

Что же такое работа? Не в художественно-эзотерическом понимании («аутентичная работа Сальвадора Дали»), а в бытовом, обыденном?

Это систематическая продажа труда за деньги. В большинстве случаев труд для «усталой обезьяны» предстает в качестве «несвободного» времени (то есть личного времени жизни, на которое может рассчитывать работодатель и уже не может рассчитывать сама «раб. сила»). Обычно люди работают по найму, за зарплату; иными словами, «продают свое время» отмеренными ежемесячными порциями – данное положение вещей вызывает пресловутый эффект «отчуждения». Почти каждый слышал о нем, но лишь немногие осознают всю глубину и масштаб проникновения этого явления. Сейчас я постараюсь в нескольких словах прояснить данный вопрос:

Отчуждение (от своего Жизненного Проекта) проявляется тогда, когда «усталая обезьяна» осознает, что большая часть ее жизни принадлежит не ей. А кому-то другому: начальнику, старшему по званию, собственнику и т. д. Если работа «классическая», и осуществляется 5 дней в неделю, получается какой-то неравноценный обмен одной части жизни на другую: «обезьяна пытается интенсивно и в свое удовольствие жить 2 дня, на выходных, а для этого требуется 5 дней проводить в занятии нелюбимым, монотонным и бессмысленным трудом.

А ведь эти 2 дня тоже не совсем свободны – они нужны для того, чтобы привести себя в «рабочее» состояние перед предстоящей рабочей неделей. В результате у многих «обезьян» возникают основания рассматривать не только свое время, но и себя самого (тело и личность), как рабочий инструмент, арендованный кем-то на полставки (или на полную ставку – в случае «запойных японских трудоголиков») для выполнения чужих, ненужных и часто непонятных самой «обезьяне» задач. Будучи однажды вдолбленным в сознание, эта установка с трудом поддается анализу и выкорчевыванию. Она-то и порождает фундаментальное отчуждение от своего Жизненного Проекта и Мечты, приводя к появлению такого способа жизни, как «усталая обезьяна».

Давай разберемся с этой установкой поподробнее.

Продай себя подороже!

Что же именно продается и покупается при устройстве на работу?

Время, в течение которого работник обязан выполнять некоторую деятельность. Что еще? Иногда навыки, но не сами по себе, а воплощенные в некоторой деятельности. Иногда – образование и другие имеющиеся ресурсы, которые помогают оптимизировать эту деятельность и воплощаются также посредством этой деятельности. Можно ли назвать все это одним словом? Можно. И слово это – Труд.

Труд – обобщенное понятие для описания отчуждающих действий. Игру в бадминтон, возню со своими детьми и написание мемуаров «трудом» назвать как-то язык не поворачивается. А вот необходимость сидеть с чужими детьми (даже когда не особенно хочется), кропотливая деятельность по написанию диссертации или переписыванию бухгалтерской отчетности из одного документа в другой – часто действительно настоящий труд. В чем разница? Разница в осознании целей и характера деятельности и согласии с ними. А еще – в получении удовольствия от процесса и возможности заняться чем-то другим в любой момент, отсутствие ощущения давящей необходимости. Последнее, как вы понимаете, к труду не относится.

Таким образом, имеем нехитрую формулу:

Встроенная в глубины бессознательного концепция обязательного, безальтернативного и социально одобряемого (общественно-полезного) труда поразительно быстро вымывает из жизни удовольствие, делает из нормального, жизнерадостного человека «усталую обезьяну» с отбитой «хотелкой». Обезьяну, разуверившуюся в том, что возможна жизнь, наполненная радостью, при которой естественно и целесообразно делать именно то, что хочется, и получать от этого огромное удовольствие. Воплощать именно свои проекты и идеалы, жить на мотивации достижения.

Эту радужную перспективу заслоняет исполинская тень необходимости выполнять наскучивший и давно ставший неинтересным труд исключительно из-за денег. Бежать постоянно к одной морковке, окончательная достижимость которой становится сомнительной уже для самого ослика. И вид находящейся впереди морковки давно не радует, не возбуждает на новые подвиги, постепенно всякое желание напрягаться из-за морковок пропадает. Труд при данном подходе становится деятельностью, основанной на отчуждении, на мотивации избегания «морковки сзади» (постоянно маячащей «в зеркале заднего вида»): это ситуация, при которой по-настоящему значимая морковка почему-то постоянно угрожающе приближается к тылу. Но входить с ней в близкий контакт как-то не хочется. В результате у некоторых возникает отвращение к морковкам (целям) как таковым и тяга к бесконечному движению (оно начинает постепенно ассоциироваться с защищенностью) – это и называется «мотивацией к труду». Такая установка порождает жизнь не по своим правилам и пресловутое «эмоциональное выгорание».

Большинство «обезьян» в рамках такой системы одержимы стремлением продать себя подороже. Именно себя, не свой труд. Более того, они сами часто называют работу «продажей себя». Существуют отдельные особи, которые даже бравируют этим и смотрят свысока на любого, кто относится к продаже себя по-другому – насколько позволяет, конечно, бравировать чем-либо состояние хронической усталости.

Терминологическое неразличение понятий «продавать свой труд» и «продавать себя» в данном случае так же неслучайно, как и смысловая слитость «братства и рабства» в сознании человека постсоциалистической формации. Просто потому, что ценность «усталой обезьяны» в обществе «легитимно» измеряется ценностью ее труда. Кем измеряется? В первую очередь, как это ни странно, – самой «обезьяной». Редко кому приходит в голову оспаривать это странное тождество.